Учебное пособие для вузов. 2-е исправ изд. М.: «Книжный дом «Университет»
Содержание 1. Истоки и принципы2. Главные представители 3. Теоретические итоги |
Смотрите также:
- Гофман А. Б. Г 57 Семь лекций по истории социологии: Учебное пособие для вузов. 5-е изд
- Учебное пособие Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования РФ в качестве
- Урок по обществознанию в 10 классе Тема: «Строение общества»
- Учебное пособие для вузов Таганрог 2007
- Учебное пособие Рекомендовано Учебно-методическим объединением по медицинскому и
- Учебное пособие Для студентов вузов Вдвух частях
- Учебное пособие для вузов саранск издательство моровского университета 2009
Семь лекций по истории социологии. Учебное пособие для вузов. – 2-е исправ. изд. – М.: «Книжный дом «Университет», 1997. – 224с. БИОЛОГИЧЕСКИЙ РЕДУКЦИОНИЗМ:СОЦИАЛ-ДАРВИНИСТСКАЯ ШКОЛАСодержание 1. Истоки и принципы 2. Главные представители 3. Теоретические итоги Ключевые слова, выражения и имена Биологическая эволюция, естественный отбор, борьба за существование, выживание сильнейшего, социальные группы, борьба между группами, ин- терес, «мы-группа» («внутренняя группа») и «они-группа» («внешние груп- пы»), этноцентризм, Г. Спенсер, У. Беджгот, Л. Гумплович, Г. Ратценхофер, А. Смолл, У. Самнер. ^ Теория биологической эволюции, разработанная в трудах Ч. Дарвина, Г. Спенсера, А. Уоллеса, Т. Хаксли, произвела колоссальное впечатление на современников. Естественно, что научное событие такого масштаба не могло не затронуть сферу социальных наук. С середины XIX в. принципы теории эволюции энергично вторгаются в самые разнообразные области социального знания - от экономики и государствоведения до лингвистики, где известный немецкий лингвист Август Шлейхер делает одну из первых попыток применения теории Дарвина вне биологии. 129 Лекция пятая В Англии, помимо Г. Спенсера, систематически применявшего свою эво- люционную теорию к социальной жизни, Уолтер Беджгот, известный эконо- мист, социолог и публицист, стремился распространить принципы дарвинизма на изучение социально-исторических процессов. Обосновани- ем и пропагандой подобных идей во Франции занималась французская пи- сательница, автор трудов в области философии, социологии и политической экономики Клеманс Руайе (1830-1902). В США, где Спенсер к концу ХIХ в. был властителем дум, его идеи были, в частности, ассимилированы Л. Уор- дом и Ф. Гиддингсом, не говоря уже о таком ортодоксальном спенсерианце, как Уильям Самнер. В Германии в 1900 г. Йенский университет объявил кон- курс научных работ на тему «Чему учат нас принципы теории происхожде- ния видов в отношении внутриполитического развития и законодательства государства?» Первое место на этом конкурсе заняла работа Вильгельма Шальмайера «Наследственность и отбор в жизни народов». В целом ключевые понятия теории биологической эволюции: «естест- венный отбор», «борьба за существование», «выживание сильнейшего» - стали в какой-то мере характерными для всей социальной науки второй половины XIX в. Поэтому социальный дарвинизм выступил не только и не столько как особое направление, сколько как определенная парадигма, про- никшая в разные направления социологической мысли. Кроме уже упомя- нутых, в разное время и в разной степени под влиянием этих идей находились столь различные социологи, как К. Маркс, Г. Тард, А. Лориа, Ж. Ляпуж, Э. Ферри, Г. Зиммель, Т. Веблен и др. Даже ученые, весьма дале- кие от собственно социального дарвинизма или откровенно враждебные ему, нередко находились под его влиянием и использовали его категории. Даже Эмиль Дюркгейм, несмотря на свой радикальный антиредукционизм в изучении социальных явлений и акцент на роли социальной солидарно- сти, рассматривал разделение общественного труда как «смягченную фор- му» борьбы за существование. Некоторые социологи были озабочены выявлением специфики естест- венного отбора и борьбы за существование в социальном мире в отличие от мира животных, но при этом оставались в рамках той же биолого-эволюцио- нистской парадигмы. Именно такое стремление обнаружить особенности человеческой борьбы за существование пронизывает книгу итальянского социолога Анджело Ваккаро «Борьба за существование и ее последствия для человечества» [I]. Но идеи борьбы за существование и выживания сильнейшего к концу ХIХ в. выходят далеко за пределы науки и становятся популярными в массо- вом сознании, публицистике, бизнесе, практической политике, художествен- ной литературе. Известно, что этими идеями были очарованы американские 130 Социал-дарвинистская школа писатели Джек Лондон и Теодор Драйзер (трилогия «Финансист», «Титан», «Стоик»). Представители экономической элиты, магнаты бизнеса с удоволь- ствием узнали из теории эволюции (или, во всяком случае, пожелали ее так истолковать), что они не просто самые удачливые, энергичные и талантли- вые, а, согласно закону эволюции, зримое воплощение естественного отбо- ра и победы в универсальной борьбе за существование. «Соответственно для Рокфеллера было вполне в порядке вещей заявлять, что «образование большой компании - это просто выживание наиболее приспособленного», а великолепия Американской розы можно достичь, только пожертвовав пер- выми бутонами, которые вырастают вокруг нее. Для Джеймса Хилла - ут- верждать: «Богатства железнодорожных компаний определяются законами выживания самых приспособленных». Или для Джорджа Херста сказать в сенате, в котором так много было магнатов бизнеса, что в народе его про- звали «клубом миллионеров»: «Я не очень знаком с книгами, я не очень много читал, но я много ездил, видел людей и много чего еще. Накопив опыт, я пришел к выводу, что члены сената - это те, кто выжил, это самые приспособленные»» [2, 191]. Было бы, однако, ошибочно видеть истоки социального дарвинизма толь- ко в теории биологической эволюции и считать его простым продолжением этой теории. Прежде всего, вопреки закрепившемуся за этим направлением мысли выражению, сам Дарвин не был сторонником «социального» дарви- низма, так же как и другие создатели «биологического» дарвинизма: А. Уол- лес и Т. Хаксли. С другой стороны, некоторые представители «социального» дарвинизма были противниками дарвинизма «биологического» (например, Людвиг Гумплович). Необходимо отметить, что биологическому редукционизму, присуще- му рассматриваемому направлению, предшествовал социальный редукци- онизм в теориях биологической эволюции. В данном случае мы видим любопытный пример «путешествия» понятий из сферы социального зна- ния в естественнонаучное, и обратно. Известно, что понятие «борьба за существование» Дарвин заимствовал у английского экономиста Томаса Мальтуса (1766-1834). Затем уже, внедрившись в теорию биологической эволюции, указанное понятие вновь вернулось в социальное знание. При этом интерпретация «борьбы за существование», разумеется, претерпева- ла значительные изменения. Небиологические истоки понятия «борьба за существование» свидетельствуют о том, что теория биологической эво- люции в известном смысле лишь актуализировала и вновь обосновала оп- ределенную и давнюю традицию социальной мысли. Эта традиция восходит к формуле «homo homini lupus» («Человек человеку волк»), кото- рую мы находим еще в пьесе римского комедиографа III-II вв. до н. э. Плавта «Ослы». 9* Лекция пятая Т Социал-дарвинистская школа Новая теория биологической эволюции актуализировала старую идею о ведущей роли конфликтов в жизни общества и во взаимоотношениях между обществами; она дала новое обоснование этой старой идее. В раз- ное время о значении этого фактора размышляли Полибий, Ибн Хальдун, Никколо Макиавелли, Жан Воден и многие другие. Для Томаса Гоббса достояние «войны всех против всех» - естественное состояние человечества до возникновения общества (государства). Последние обуздывают это со- стояние, выступая как устрашающая всех и тем самым умиротворяющая сила. Общество (государство), по Гоббсу, - результат договора между людь- ми, но этот договор может быть не только добровольным, но и навязанным группой завоевателей [З]. Учение о диалектике, разработанное в немецкой классической филосо- фии Кантом, Фихте, Шеллингом и особенно Гегелем, обосновывало роль про- тиворечий в качестве источника развития. Согласно Гегелю, противоречие представляет собой «корень всякого движения и жизненности» [4, 520]. П. Прудон, отчасти опираясь на гегелевскую диалектику, рассматривал соци- альное развитие как борьбу идей и систему противоречий, не разрешающихся диалектическим синтезом и всегда заключающих в себе «положительные» и отрицательные» стороны. Французские историки-романтики Ф. Гизо, (Ф. Минье, О. Тьерри, А. Тьер подчеркивали ведущую роль классовой борьбы историческом развитии, уходящей своими корнями в борьбу «рас» победи- телей и побежденных. Под влиянием этих историков, а также гегелевской и прудоновской диа- лектики К. Маркс и Ф. Энгельс в «Коммунистическом манифесте» провозг- ласили знаменитый тезис о том, что «история всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов», тезис, который впоследствии Эн- гельс несколько смягчил, уточняя в позднейших изданиях «Манифеста», что речь вдет лишь об истории, дошедшей до нас в письменных источниках, и оговариваясь, что речь идет о всей прежней истории, «за исключением пер- вобытного состояния» [5, 424, прим. 2; 6, 208]. Маркс и Энгельс, доказывая антагонистический, ожесточенный и бескомпромиссный характер классо- вых конфликтов, нередко характеризовали их как своего рода военное ^фотивоборство и использовали при этом соответствующую терминологию: ^...Буржуазия не только выковала оружие, несущее ей смерть; она породила ^ людей, которые направят против нее это оружие, - современных рабочих, пролетариев» [5, 430]. Биологический редукционизм в социальной мысли, опиравшийся на те- орию эволюции и получивший во второй половине XIX в. название «соци- альный дарвинизм», продолжил и усилил тенденцию, присутствующую в теориях вышеназванных мыслителей. Наиболее общий признак социального 132 дарвинизма - рассмотрение социальной жизни как арены непрерывной и повсеместной борьбы, конфликтов, столкновений между индивидами, груп- пами, обществами, а также между социальными движениями, институ- тами, обычаями, нравами, социальными и культурными типами и т. п. У некоторых социальных ученых, оставивших след в истории социоло- гии, этот признак проявился более ярко и отчетливо, чем у других. Их мож- но рассматривать как главных представителей социал-дарвинистской школы. ^ Непосредственным предтечей социального дарвинизма был уже упо- минавшийся Т. Мальтус, который в своем «Опыте о законе народонаселе- ния» (1798) обосновывал тезис о «борьбе за существование» и «выживании сильнейшего» в качестве важнейших факторов социальной жизни. Общепризнанным инициатором и вдохновителем социального дарви- низма явился английский философ и социолог Герберт Спенсер (1820 - 1903), рассматривавший борьбу за существование, естественный отбор и выживание наиболее приспособленных в качестве не только биологичес- ких, но и социальных факторов. Спенсер был выдающимся ученым, и его творчество никоим образом не ограничивается рамками того, что принято обозначать ярлыком «социальный дарвинизм». Этот ярлык неприменим к нему хотя бы потому, что некоторые его идеи относительно эволюции че- ловеческого общества Дарвин впоследствии распространил на мир расте- ний и животных, так что, как справедливо было замечено, скорее не Спенсера, согласно укоренившемуся стереотипу, следует считать социаль- ным дарвинистом, а, наоборот, Дарвина - биологическим спенсерианцем [7, II]. Спенсер первым в развернутой форме стал разрабатывать подход, полу- чивший впоследствии название общей теории систем, и применять его к человеческому обществу. В своих исследованиях он сочетал структурно- функциональный и эволюционный анализ общества. Не будучи социаль- ным реалистом на манер Конта, он вместе с тем считал общество особой реальностью, возникшей в результате взаимодействия индивидов и зави- сящей от них [8, 277-278]. Спенсеровское представление об обществе как организме позволило ос- мыслить и понять ряд важных особенностей структуры и функционирова- ния социальных систем. Он не отождествлял общество с индивидуальным биологическим организмом, как зачастую утверждали и его противники, и его сторонники. Он лишь сравнивал эти две сущности, прослеживая как 133 Лекция пятая сходства, так и различия между ними и рассматривая общество как «сверх- органический» организм, т. е. как специфическую организацию. Подобный подход позволил Спенсеру сделать ряд ценных выводов обще- го и частного порядка. Это относится, например, к различению трех систем органов (институтов) в социальной системе: поддерживающей (производст- во), распределительной (пути сообщения, транспорт, торговля и т. п.) и регу- лятивной (управленческой) [там же, главы VI-XIX]. Спенсеровская трактовка таких категорий, как «воинственный» и «индустриальный» типы обществ, «социальная структура», «социальная функция», «социальные институты», «социальная дифференциация и интеграция», внедренных им в социологию, до сих пор сохраняет свое значение. Будучи противником теории свободы воли, отрицавшей возможность существования социологии как науки. Спенсер вместе с тем был непоколе- бимым сторонником идеи свободы индивида как ценности. С его точки зрения общество существует для блага своих членов, а не наоборот. Усло- вием успешного социального развития он считал принципы «равной сво- боды» индивидов, ограниченной лишь свободой других индивидов; равного влияния всех индивидов и социальных слоев на принятие политических решений; свободной конкуренции. Социальную эволюцию Спенсер понимал как многолинейный процесс. Его вера в социальный прогресс была гораздо более осторожной, чем у Конта и Маркса; свой взгляд на характер социального развития он опреде- лял как «относительный оптимизм». Мировоззрение Спенсера было лише- но присущих Конту и Марксу мессианизма и утопизма. Он впервые среди классиков социологической мысли отделил социологию от утопии (у Кон- та - позитивистско-социократической, у Маркса - коммунистической), со- единив ее с идеей либерализма. Тем самым он внес решающий вклад в превращение социологии в науку, в ее очищение от мессианских, утопиче- ских, политических, мистических и прочих примесей, с которыми она поя- вилась на свет. Сам термин «социология» благодаря Спенсеру был «реабилитирован» и получил второе рождение. Если раньше он был неразрывно связан с по- литико-религиозно-утопической доктриной его изобретателя, то начиная со Спенсера он стал рассматриваться как обозначающий науку об общест- ве независимо от того, каково социальное, политическое, религиозное ми- ровоззрение социального ученого. Биология для Спенсера играла роль научно-методологического преце- дента; из нее он черпал гипотезы, методы доказательства, проверки выво- дов и т. д. Биологические аналогии он сравнивал со строительными лесами, от которых за ненадобностью отказываются по окончании строительства. 134 Социал-дарвинистская школа В своих исследованиях он не ограничивался подобными аналогиями, соче- тая их со скрупулезным анализом громадного количества фактов, взятых из этнографии, истории и других социальных наук. Тем не менее, из всей фундаментальной и многоплановой системы Спен- сера, изобилующей глубокими идеями и разнообразными фактами, в соз- нании научного сообщества и публики оседали, как правило, три формулы объяснения социальной эволюции: «естественный отбор» (который Спен- сер вообще считал далеко не универсальным объяснительным принципом), «борьба за существование» и «выживание сильнейшего». Хотя эти фор- мулы действительно присутствовали у английского мыслителя, их удель- ный вес и значение в его теоретической системе часто преувеличивались, а их истолкование носило вульгарный и карикатурный характер у эпигонов и тех, кто нашел в них для себя удобное основание аморализма, беззакония и политической беспринципности. Различая два главных типа обществ - воинственный и промышлен- ный, - Спенсер видел существенное различие в двух типах борьбы за су- ществование; в первом случае речь идет о военных конфликтах и истреб- лении или порабощении побежденного победителем; во втором имеет место главным образом промышленная конкуренция, где побеждает «сильнейший» в отношении усердия, способностей и т. п., т. е. в области интеллектуаль- ных и моральных качеств. Такого рода борьба является благом для всего общества, а нс только для победителя, так как в результате растет интел- лектуальный и моральный уровень общества в целом, объем общественно- го богатства. И наоборот, альтернативой такого естественного отбора является выживание и процветание «слабейших», т. е. людей с низшими интеллектуально-моральными качествами, что ведет к деградации всего общества. Спенсер был противником «обязательной благотворительности», т.е. го- сударственного принудительного перераспределения социальных благ. Но он был сторонником благотворительности как частного дела, задача кото- рого - «смягчать, поскольку это совместимо с другими целями, несправедли- вость природы» [9, 169]. Он был критиком социализма, представляющего собой «поощрение худших за счет лучших» и ведущего к росту бюро- кратического аппарата, ведающего распределением и перераспределением [10]. В то же время он был сторонником равенства, понимаемого как равная свобо- да индивидов и равенство перед законом. Он был противником вмешательст- ва государства в экономическую и частную жизнь, считая правительство «неизбежным злом». Но вместе с тем он доказывал усиление значения управ- ленческих функций в современном обществе и первостепенную роль госу- дарства в защите прав его граждан. 135 Лекция пятая В изображении же ряда интерпретаторов Спенсер выглядел мизантро- пом, бесчувственным и жестокосердным человеком, призывающим холод- но наблюдать за тем, как в борьбе за существование сильнейшие будут безжалостно пожирать слабейших невзирая ни на какие моральные и пра- вовые нормы. Именно из подобной интерпретации некоторых сторонни- ков и противников Спенсера и вырос один из ходячих стереотипов «социального дарвинизма». Одним из представителей социального дарвинизма был уже упоминав- шийся выше Уолтер Беджгот (1826-1877), взгляды которого сформиро- вались в значительной мере независимо от теории Спенсера. (Не исключено, что теория конфликта самого Спенсера сформировалась отчасти под влия- нием идей Беджгота.) В отличие от ряда других социал-дарвинистов Беджгот сознательно стремился применить идеи Дарвина к социальной теории. Не случайно его главное социологическое сочинение «Физика и политика» (1872) имеет под- заголовок «Мысли о применении принципов «естественного отбора» и «наследственности» к изучению политического общества». Особенно важную роль естественный отбор в биологическом смысле играет в на- чальный период человеческой истории. «Можно возражать против принципа «естественного отбора» в других областях, но он несомненно господствует в ранней истории человечества: сильнейшие убивали слабейших как только могли», - писал он [11, 442]. При этом «борьба за существование» в мире людей происходит не столько между индивидами, сколько между группами. Основньми социальными законами Беджгот считал стремление одних наций к господству над другими и стремление одних социальных групп к господству над остальными внутри наций [там же, 457]. Подчеркивая важнейшую роль межгрупповых конфликтов, Беджгот вме- сте с тем придавал огромное значение внутригрупповой сплоченности. По- следняя, с его точки зрения, основана на подражании, которое он еще до Тарда считал сильнейшей природной склонностью и важнейшим социаль- ным фактором. Но наряду с этой склонностью существует и противополож- ная: стремление людей отличаться от своих предшественников. Оптимальные условия прогресса, по Беджготу, существуют в тех обществах, в которых тенденция к изменчивости, порождающая нововведения, и тенденция к под- ражанию, обеспечивающая социальную сплоченность, дополняют друг друга. В отличие от Беджгота другой социальный дарвинист, австрийский со- циолог Людвиг Гумплович (1838-1909), не выводил свои теории из прин- ципов теории эволюции. Однако акцент на роли конфликтов в социальной жизни выражен у него гораздо сильнее, чем у английского ученого. 136 Социал-дарвинистская школа Гумпловичу свойственна натуралистическая и фаталистская интерпрета- ция истории и социальных законов. Предмет социологии, по Гумпловичу, - изучение социальных групп и взаимоотношений между ними [12, 14]. Социальные группы он трактует в духе экстремистского социального реа- лизма, подчеркивая их надындивидуальный и внеиндивидуальный харак- тер. Взаимоотношения между группами Гумплович изображает как непрерывную и беспощадную борьбу, которая может лишь камуфли- роваться, но не прекращаться. С его точки зрения, основной социальный закон - это «стремление каждой социальной группы подчинять себе каж- дую другую социальную группу, встречающуюся на ее пути, стремление к порабощению, к господству» [13, 159]. На заре человеческой истории борьба происходит главным образом ме- жду ордами, т. е. группами, разделенными антропологическими и этничес- кими признаками (иногда Гумплович-обозначал их термином «раса»). Если вначале побежденные орды физически уничтожались, то впоследствии они стали порабощаться победителями. В результате возникает государство, ко- торое является орудием этого порабощения. С возникновением государст- ва межгрупповые конфликты не исчезают, но выступают уже в новой форме, как борьба между другими видами социальных групп, классов, сословий; политических партий и т. п. [14, 194]. Наиболее общее деление социальных групп у Гумпловича - это деле- ние на господствующих и подчиненных, причем и те и другие обладают стремлением к власти. Конечной причиной всех социальных процессов, в том числе конфликтов, он считает стремление человека к удовлетворению материальных потребностей. Он утверждает, что «всегда и всюду экономи- ческие мотивы являются причиной всякого социального движения, обусло- вливают все государственное и социальное развитие» [там же, 192]. Важное значение имело введение Гумпловичем понятия «этноцентризм», которое затем разрабатывал У Самнер и которое вошло в понятийный ап- парат новейшей социологии, социальной психологии и этнопсихологии. В своей работе «Расовая борьба» (1883) он определял этноцентризм как «мотивы, исходя из которых каждый народ верит, что занимает самое вы- сокое место не только среди современных народов и наций, но и в сравне- нии со всеми народами исторического прошлого» [15, 349]. В целом для работ Гумпловича характерны вульгарный материализм, противоречивость и радикализм ряда утверждений. Будучи историческим пессимистом, он стремился показать, что современный цивилизованный человек по сути своей остался таким же агрессивным дикарем, как его да- лекий предок, а за оболочкой социальных и культурных идеалов скрывался весьма низменные мотивы и импульсы. 137 Лекция пятая Социал-дарвинистская школа Другой австрийский социолог - Густав Ратценхофер (1842-1904) так же, как и Гумплович, был сторонником натуралистического монизма, утверждая, что в обществе действуют те же закономерности, что и в природе. Однако в отличие от Гумпловича он рассматривает социальную группу как продукт межиндивидуального взаимодействия, как организацию индивидов для борь- бы за существование. Социологические закономерности близки к химиче- ским и, особенно, к биологическим. К главным социальным явлениям и процессам он относил следующие: самосохранение и размножение инди- видов, изменение индивидуального и социального типов, борьбу за суще- ствование, враждебность рас, расовую дифференциацию, пространственное расположение, господство и подчинение, чередование индивидуализации и социализации структур, изменение интересов, государство, глобальное общество [16, 244-250]. Среди социальных процессов Ратценхофер особо выделял конфликт, а главной социальной категорией считал интерес. Интерес - это основной принцип, управляющий социальными процессами. Согласно Ратценхоферу, существует пять главных типов интересов: прокреативные (стимулирующие продолжение рода), физиологические (связанные с питанием), индивиду- альные (связанные со стремлением к самоутверждению), социальные (род- ственные и групповые) и трансцендентные (религиозные). Интересы, по Ратценхоферу, - это осознание прирожденных биологических потребностей и импульсов, которые обусловливают борьбу за существование. Вообще такие категории, как интересы, потребности, желания, рассма- триваемые в качестве движущих сил социального поведения, весьма хара- ктерны для социального дарвинизма. Эти категории находились и в центре внимания американского социолога Альбиона Смолла (1854-1926), кото- рый испытал влияние концепций Ратценхофера. Интерес, по Смоллу, - ос- новная единица социологического анализа; понятие интереса в социологии призвано сыграть ту же роль, какую в физике сыграло понятие атома [17, 426]. Вся социальная жизнь в конечном счете состоит «в процессах разви- тия, приспособления и удовлетворения интересов» [там же, 433-434]. Ин- терес Смолл определяет довольно туманно: как «неудовлетворенную способность, соответствующую нереализованному условию и направлен- ную на такое действие, которое реализует указанное условие» [там же, 433]. Наиболее общие классы интересов: здоровье, благосостояние, общение, по- знание, красота, справедливость. Интерес имеет два аспекта: субъектив- ный - желание, и объективный - то, в чем испытывается потребность, «желаемая вещь». В целом концепции Смолла носят довольно эклектический характер. На- ряду с социал-дарвинистской тенденцией они в высокой степени пронизаны 138 психологизмом; конфликт для него не является единственной доминантой социальной жизни. Гораздо более явственно черты «идеально-типического» социального дарвинизма свойственны теориям другого американского социолога - Уильяма Самнера (1840-1910). Будучи ортодоксальным спенсерианцем, он придал взглядам Спенсера несколько упрощенный и вульгарный характер. Отсюда два главных принципа его социологии: 1) автоматический и не- уклонный характер социальной эволюции; 2) универсальность естествен- ного отбора и борьбы за существование. Эти общие принципы определили его социально-практическую ориентацию; в отличие от Смолла, который был реформистом, Самнер был сторонником стихийности в социальном развитии и противником всех форм государственного регулирования соци- альных и экономических процессов. Самая известная и оригинальная работа Самнера - «Народные обычаи» (1906) - основана на анализе большого этнографического материала. В ко- нечном счете обычаи в ней рассматриваются как следствие фундаменталь- ных биологических потребностей людей. Под обычаями автор понимает все стандартизованные групповые формы поведения, выступающие на уров- не индивида как привычки. Две группы факторов, по Самнеру, определяют характер и содержание обычаев. Во-первых, это интересы [18, З]. Обычаи являются определенньми видами защиты и нападения в процессе борьбы за существование (либо между людьми, либо с окружающей средой). Во- вторых, обычаи - результат воздействия четырех главных мотивов челове- ческих действий вообще (здесь автор предваряет теорию «четырех желаний» Уильяма Томаса): голода, сексуальной страсти, честолюбия и страха. В ос- новании этих мотивов также лежат интересы [там же, 18]. Обычаи не явля- ются результатом сознательной воли человека и влияют на его поведение так же, как естественные бессознательные силы и импульсы. Наибольшую известность получили разработанные Самнером в «Народ- ных обычаях» понятия «мы-группа», или «внутренняя группа» («we-group», «in-group») и «они-группа» или «внешние группы» («they-group», «out- groups))). Отношения в «мы-группе» отличаются сплоченностью, тогда как отношения с «они-группами» - враждебностью. Самнер разрабатывает вве- денное Гумпловичем понятие этноцентризма, определяя его как «взгляд, согласно которому собственная группа представляется человеку центром всего, а все остальные определяются и оцениваются по отношению к ней» [там же, 13]. Хотя Самнер представил упрощенную картину взаимоотно- шений между группами в первобытных обществах, разработанные им по- нятия сохранили свое значение и продолжают использоваться в социологии, социальной психологии и этнопсихологии. 139 Лекция пятая ^ В социальном дарвинизме были сформулированы некоторые парадиг- мальные понятия социальной мысли второй половины XIX - начала XX в. Поэтому он соединялся с самыми разнообразными течениями социальной мысли и социальными движениями: с психологизмом в социологии (например, в концепциях Л. Уорда, У. Беджгота, А. Смолла); с социальным реализмом (Л. Гумплович) и социальным номинализмом (Г. Ратценхофер); с концепциями расово-антропологической школы и этнического детерми- низма (Ж. Ляпуж, Л. Вольтман); с экономическим детерминизмом (А. Ло- риа); с идеями географической школы, геополитики и инвайронментализма (Ф. Ратцель, Р. Челлен, Э. Хантинггон); с технологическим эволюционизмом (Т. Веблен); с обоснованием стихийности в социальном развитии (У. Самнер) и реформизмом (А. Смолл); с идеями социализма (Л. Вольтман и др.) и антисоциализма (У. Самнер, Ж. Ляпуж и др.). Важное значение имели национальные особенности в интерпретациях социального дарвинизма, обусловленные тем, на какие интеллектуально- культурные традиции и тенденции наслоились принципы теории эволю- ции. На родине этой теории, в Англии, эти принципы соединились с идеями мальтузианства и утилитаризма в этике и политической экономии. В Гер- мании они переплелись одновременно с различными тенденциями: с индивидуализмом, идущим от младогегельянства; с идеями социализма, философии жизни, расово-антропологической и географической школ, а также зарождавшегося пангерманизма. Во Франции они соединились с идеями расово-антропологического детерминизма (Ж. Ляпуж), социализ- ма и марксизма (П. Лафарг). В США они наслоились на протестантскую религиозную традицию и традиционные ценности личной свободы, част- ного предпринимательства, «успеха». В рамках социал-дарвинистской парадигмы было достигнуто немало ва- жных научно-теоретических результатов. Была по-новому осмыслена тради- ционная конфликтная модель социальных отношений. Это осмысление позволило глубже понять содержание и значение внутрисоциальных и меж- социальных конфликтов. Социальный дарвинизм сыграл важную роль в пе- ремещении внимания социальных ученых от рассмотрения человечества и глобальных обществ к социальной группе, внутригрупповым и межгруппо- вым отношениям. Приверженцы этой парадигмы внесли серьезный вклад в изучение нормативных аспектов социального поведения, обычаев, моды, груп- пового самосознания. Осознание роли конкуренции как необходимого для общества свободного соревнования умов, талантов, трудовых усилий, нрав- ственных достоинств, социальных институтов, норм и организаций сыграло в высшей степени положительную роль в социальной теории и практике. Социал-дарвинистская школа История нашего времени наглядно демонстрирует, что те общества, кото- рые подавляют принцип конкуренции, понимаемой таким образом, неиз- бежно деградируют как в экономическом, так и в нравственном отношении. Но социал-дарвинистская парадигма содержала в себе и немало изъя- нов. Главный из них с социологической точки зрения - биологический ре- дукционизм как таковой. Но и он сам по себе не давал оснований для преувеличения роли конфликта в социальной жизни (это другой серьезный изъян социального дарвинизма). Истолкование метафоры «борьба за существование» исключительно в духе конфликта само по себе не вытекало из теории эволюции. В принципе истолкование социального взаимодействия как кооперации и взаимопомо- щи вытекало из теории Дарвина с не меньшим основанием. Именно такое понимание социального взаимодействия выводили из дарвиновской теории эволюции американский философ и историк Джон Фиске (Fiske) в «Очерках космической эволюции» (1874), шотландский евангелический писатель и лектор Генри Драммонд (Drummond) в своих лекциях, озаглавленных «Возвышение человека» (1894), и русский уче- ный и политический деятель П. А. Кропоткин в книге «Взаимная помощь как фактор эволюции» (англ. изд. - 1902, рус. изд. - 1907). В этих трудах обосновывалась идея о том, что взаимопомощь, альтруизм, бескорыстная забота сыграли важную роль в биологической эволюции и в «выживании сильнейшего». Но чрезмерный акцент на роли конфликта был сделан, как отмечалось выше, именно вследствие уже существовавшей ранее теоре- тико-методологической установки. Представление о группах, постоянно воюющих между собой за удовлетворение своих потребностей, было столь же неадекватно, как и противоположное представление об идиллическом мире и полном согласии среди людей. Важно иметь в виду, что, попадая в сферу массового сознания и практи- ческой политики, вульгаризованные социал-дарвинистские идеи нередко служили обоснованием аморализма и беззакония, а «выживание сильней- шего» выступало как право сильного во внутренней и внешней политике. Само приписывание социальным конфликтам статуса «естественности», ве- чности и неустранимости способствовало их оправданию, сохранению и усилению. Литература 1. Vaccaro A. La lotta per 1'esistenza e i suoi effetti sull'umanita. Roma, 1886. 2. Хофстедтер Р. Американская политическая традиция и ее создате- ли. М., 1992. 140 141 Лекция пятая 3. Гоббс Т. Левиафан. Гл. XVII, XX // Гоббс Т. Соч.: В 2 т. М., 1991. Т. 2. 4. Гегель. Наука логики // Гегель. Сочинения. М.; Л., 1937. Т. V. 5. Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 4. 6. Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии к науке // Там же. Т. 19. 7. Turner J. Herbert Spencer. A Renewed Appreciation. Beverly Hills, etc., 1985. 8. Спенсер Г. Основания социологии, т. 1 //Спенсер Г. Сочинения. СПб., 1898. Т. 4. 9. Спенсер Г. Основания этики, т. II, ч. IV // Там же. 1899. Т. 5. 10. Спенсер Г. Грядущее рабство. СПб., 1884. 11. Bagehot W. Physics and Politics // The Works of Walter Bagehot. Hart ford, 1891. Vol.4. 12. Гумплович Л. Социологические очерки. Одесса, 1899. 13. Гумплович Л. Социология и политика. М., 1895. 14. Гумплович Л. Основы социологии. СПб., 1899. 15. Gumplowicz L. La lutte des races. P., 1893. 16. Ratzenhofer G. Soziologische Erkenntniss. Leipzig, 1898. 17. Small A. General Sociology. Chicago; London, 1905. 18. Sumner W. Folkways. L., 1958.
|
